flesh back Глаза ныли от напряжения. Я с трудом поддерживала чакру в глазах. Красные очертания предметов уже исчезали. Шаринган отключался. Фугаку-сама усмехнулся, пожал плечами. Я сглотнула. Облизала пересохшие губы. Итачи подбежал ко мне. Я, уловив его движения в последний момент, успела блокировать удар. Последние остатки чакры сами по себе «побежали» к ладони. Легкое прикосновение к плечу Итачи. И чакра, с глухим хрустом, вырывается наружу. Итачи отбросило на Фугаку-сама. Что-то приятно-теплое бежит по руке и капает на землю. Кровь. Чтобы вырваться на свободу, чакра «взорвала» мою руку. Боль. Я взвыла. Фугаку-сама подошел ко мне. Взяв меня за окровавленную руку, он поднял меня и завязал рану. -Аригато,- слабеющим голосом произнесла я, опуская голову. -Молодец,- Фугаку-сама прижал меня к себе и повел в дом,- молодец,- повторил он. Тогда я была счастлива. end flesh back Я прислонилась к окну, созерцая свою картину. На нем девушка лет 16-и, прикованная к стене тяжелыми цепями. С ран на ногах и руках течет кровь. Хотя белая на картине, но какая-то... яркая кровь. Ей больно. Ровные черты лица ни о чем не говорят. Они кричат... Сама не понимая о чем. Перед ней стоит высокий парень в длинном, черном кимоно. Ластик побежал по краю бумаги и оставил подпись: Рино-сан. Я всегда так подписывала свои рисунки. В начале, это было лишь подростковым «бзиком», но привычка осталась, и художник во мне до сих пор именуется Рино-сан. Я нервно бросила карандаш и ластик в дальний угол комнаты. Катана плавно прошла по бумаге. Оттого, что только что было рисунком, ничего не осталось. Я только заметила, что у меня во рту уже давно погасшая сигаретка. -Похороны. Интересно, сколькие погибло? Десятки, сотни? После атаки Биджу, погибла ровно тысяча. Тогда я помню, как я стояла возле Фугаку-сама и испуганно сжимала его руку. Чернота и дождь меня не пугали. Просто в этот день Фугаку-сама был очень добр ко мне. А я, повторюсь, склонна не доверять доброте больше, чем явному злу. Где-то в гардеробе, на пыльной полке лежала черная футболка. Я быстро, не задумываясь о том, что она порвана, лениво натянула ее на себя. Пошарив глазами по комнате и не найдя ничего более подходящего, взяла свои «вечные» штаны. Очередная пустая пачка полетела на улицу, я же, положив одну в рот, выпрыгнула через окно. -Сен... сей?- с удивлением спросил кто-то. Я не могла ошибиться, это был Саске. -Да? Пошли, Саске... -Знаете, моя старшая сестра любила так... Не пользоваться дверью. За это ей часто влетало от отца,- холодно, точь в точь, как Итачи, сказал Саске. -Вот как?- невнятно произнесла я. -Да...- Саске мягко, ностальгически улыбнулся,- вообще, мне всегда казалось, что отец слишком строг с ней. Он заставлял ее тренироваться с Итачи. Для Итачи это было легко, как два плюс два, но у нее были какой-то другой, отнимающий много физических сил Шаринган... В общем, она была... -О, Сакура с Наруто идут,- меня раздражало, как Саске рассказывает обо мне. Мне вообще раздражало нежное отношение Саске к Рин. -Я пойду к ним? -Да, иди. -А Вы? -Я присоединюсь к вам позже. Я успела уловить чакру Дэна, и мне очень хотелось побыть с ним. После этих событий, во время третьего тура, внутри все странно опустошалось, хотя я никак не могла понять, почему. Вроде я не была патриоткой, чтобы разрушение родной деревни подействовало на меня так. И я не горела желанием отомстить за смерть своих соотечественников. -Как глаза? -Как всегда,- я пожала плечами и взяла руку Дэн. Он прислонил меня к себе. Я только тут заметила, что нам всегда было пофиг, что о нас подумают. Мы всегда вели себя, как... да кто угодно, только ни как «приличные» друзья. -Может, пойдем потом в больницу? -Нет, не надо. Все равно ничего не изменится. Я уже привыкла к боли. Дэн не стал меня уговаривать. Мы так, молча, не спеша, шли к памятнику шиноби погибшим во время выполнения миссии. Мы уже давно опоздали к похоронам, но Дэн не торопил меня. Он знал, как мне тяжело находиться там. Мои родители погибли во время нападения Кьюби на Коноху. Тогда мне было пять лет. Я совсем не помню их. Помню только, как сидела на коленях отца и играла с его волосами. Маму я не помню совсем. -Дэн... -А? -Поцелуй меня,- и я, не дожидаясь ответа, поцеловала его в губы, нырнув руками в его длинные каштановые пряди. -Было... вкусно,- растерянно сказал Дэн, когда я отошла,- ты растешь, Рин. -Сам такой, извращенец хренов!- огрызнулась я, улыбаясь. -Ладно, больше не буду тебе про своих девушек рассказывать, вот так тебе! -Больно надо! Дэн прошел пальцами по моему шраму. -Побежали?- предложил он. Я кивнула. Он протянул мне флягу с моим «наркотиком». И мы побежали навстречу сильному ветру.
* * *
-Саске... -Да?- Саске, задыхаясь, повернулся. Его Шаринган горели ярким, каким-то подозрительно ярким огнем. -Это... Дэн Хьюга, старший брат Неджи,- сказала я, подходя к нему и кивая на Дэна. -Здравствуй... -Мне-то что?- нервно огрызнулся Саске. Он мне сильно напомнил себя в его возрасте. Я, поддаваясь черно-белой картине в моем сознании, резко ударила Саске кулаком в живот. -Он поможет тебе с проклятой меткой! -Бить-то зачем?!- процедил Саске, выплюнув кровь на землю. -В воспитательных целях,- ответила я на, по сути, свои слова, словами Фугаку-сама. -Угомонись, Рин!- непривычно для себя, строго сказал Дэн, взяв меня за руку. -Валяй!- я выбежала из полигона, даже не заметив, что старая рана на бедре начала кровоточить. Я неслась по узким переулкам. Я их всегда любила, потому что там никогда не было людей. Вдруг я осознала, что нахожусь около памятника погибшим шиноби. Ветер обхватил лицо, играя с волосами. Я присела на корточки. Перед глазами – яркое сиреневое пятно. Все остальное медленно исчезало. Черно-белый, несуществующий образ... Я, похоже, сама нарисовала себе этот отрывок из кино. В абсолютной темноте, я сижу на коленях какого-то мужчины и играю с его короткими, черными волосами. Тусклый свет прожектора освещает лишь его шею, и я никак не могу разглядеть его лицо. Тихая, бессмысленная музыка звучит в ушах. Она не навивает воспоминаний. И только ветер безотказно продолжает играть с волосами. Я что-то шепчу, сама не понимая, о чем это я. И тут опять, яркая пульсирующая боль бежит около старых ран. И я опять кусаю себя за губу, чтобы не закричать. -Рин? Я поднялась. Образ из черно-белого кино исчез, будто его и не было. -Да? Какаши-сенсей, это Вы?- чуть подождав, спросила я. -Да, я. Сенсей возник передо мной. У меня никогда не получались телепортации, и я не переставала удивляться тому, как это делает Какаши-сенсей. -Ты ничего не забыла?- мягко, с усмешкой спросил он, открывая карман моего зеленого жилета. -А? Сенсей лишь улыбнулся и, не церемонясь, вытащил из моего кармана какой-то круглый предмет. -А, не узнаешь?- продолжает он, вертя кулоном (а это был именно кулон) перед моим носом. Это маленький, круглый кулон в форме Инь-Ян, и вроде открывается. На обычной коричневой нитке... Но память колит чем-то знакомым. -Значит, не узнаешь?- сенсей одел цепочку на мою шею, легким прикосновением открывая его,- полюбуйся, склеротик. -Это кто?- лениво произнесла я. Там, в кулоне, была старая, черно-белая фотка. Парень и девушка, чуть старше меня. Они улыбаются. Это все, что я успела заметить, как сенсей закрыл его. -Не снимай это. Романтики ради. -Угум, романтики ради,- передразнила я и встала. -Это твои родители, Рин,- кивая на кулон тихо, еле слышно произнес сенсей. Ветер обхватил лицо, играя с волосами. -Родители?- беззвучно повторила я. -Пошли,- Хатаке взял меня за руку и побежал к выходу. Первые минуты ноги чудовищно болели, но я быстро привыкла. -Твой Саске сделал Дэна,- с усмешкой сказал Какаши-сенсей, когда понял: я успокоилась. -Что?! Саске? Дэна?! Это невозможно, сенсей. -А представь себе. Дэн попытался успокоить твоего мальчика, а тот ударил. Да как ударил! Дэн щась в больнице. -В больнице? А Саске где? -У АНБУ. Ждут тебя, чтобы начать допрос. -А как же... -К Дэну потом пойдешь. Дается мне, мальчик твой отнюдь не одинок. -А с кем тогда действовал? С Орочимару что ли? -Не исключено. -Он, конечно, думает только об убийстве Итачи, но не за счет Орочимару же! -Ты плохо знаешь своего пацана. У него в голове одно – убить, убить! А как - по барабану! -Не говорите так... -Рин, ты так и не научилась смотреть правде в глаза... Нет, не говори, что ты стала жестокой и сильной. Такой ты была всегда. Просто ты до сих пор или мрачнеешь краски, или не видишь ничего. -А? -Иди. Вторая комната справа,- Хатаке открыл передо мной дверь в длинный, извилистый коридор. Я усмехнулась, вспомнив, как я радовалась, когда впервые вошла в этот коридор, как АНБУ.
-Саске? -Ну?- нервно огрызнулся он, встав. -Че ну? Ты что творишь, Учиха? -Хватит меня по фамилии называть! У меня имя есть! -Ты что творишь?- холодно повторила я, поймав себя на том, что совершенно ничего не чувствую. -А что я творю?- парировал Саске. Я взяла его за ворот и притянула к себе. -Слышь ты, дурака не валяй! Зачем на Дэна напал? -А что, если не скажу? Что, отвезете меня в тюрьму? Типо пофиг, что ты несовершеннолетний? Ты шиноби и все такое?- его голос повысился. Перед моим мысленным взором встал Итачи, когда мы ссорились после тренировок. Они так похожи... Но Саске никогда не смог бы так, как Итачи. -Тебе не помешало бы месяц просидеть в одиночестве, но,- я отпустила Саске и отошла,- я не дам. -Что не дадите? -Я не дам АНБУ упрятать тебя в тюрьму,- спокойно и, как показалось мне, хлоднокровно, сказал я,- тебе всего 13, все-таки. В твоем возрасте я была головной болью куда похуже. -Аригато,- облегченно произнес Саске, очевидно надеясь, что я его не услышу. -Теперь валяй!- строго сказала я. -Ну, я был не один,- осторожно начал Саске,- вообще сам я ничего не делал. Я не успел понять, что произошло, как АНБУ схватили меня и притащили сюда. -Боли не было? -Ну, когда Вы сказали об этом, я вспомнил. На плече где-то... Будто пронзили насквозь. -Будто пронзили насквозь, говоришь? Иди сюда, Учиха,- у меня уже появлялись догадки насчет случившегося. Сомнений быть не может. Вот, у уха, проклятая метка Орочимару. -Ты не чувствовал, что... скажем, твоя чакра стала больше? -Чакра стала больше?- повторил Саске, словно пробуя слова на вкус,- да, было такое. В день третьего тура экзаменов... -И никогда после? Саске молча покачал головой. Я вздохнула, набираясь смелости. Помнит ли Саске на самом деле что-то или нет, не имеет значения. Я все равно не буду пытать его ни при каких обстоятельствах. Значит, остается одно: подсознание. -Шаринган.- произнесла я с неким сомнением, так как не была уверена, что дойдзюцу будет подчиняться мне. Саске стал лишь темным силуэтом с яркими синими прожилками. Значит, с Шаринганом все в порядке. -Полное подчинение! Саске пошатнулся и послушно посмотрел мне прямо в глаза. Все, можно начинать.